В благословенной Хакасии (путевые заметки)

Валерия ТЕМЕНХОН

Рассказ мой будет о Хакасии, о ее людях. Расскажу о своей поездке, как съездила, чтобы познакомиться со своими близкими родственниками. Родной мой дядя, старший брат матери, Николай Сергеевич Тхэ, известный на родине как Николай Теменхон,  по крови своей саха-кореец, вдоволь хлебнувший раннюю сиротскую долю, после окончания срочной службы в Советской армии, еще в конце 50-х годов прошлого века обосновался в благословенной Хакасии, откуда разрастается его родовое древо. Сегодня его дети, внуки и правнуки живут, работают и учатся в Абакане и Аскизском районе Хакасии, в Красноярске, Санкт-Петербурге.

Вояж мой начался с Красноярска, где проживает моя двоюродная сестра, которая и добилась того, чтобы я наконец-то сорвалась с места, проявив при этом недюжинную настойчивость, даже некоторую женскую изобретательность, за что ей большое спасибо. Здесь меня встретили как самую дорогую гостью, и я прямо купалась в гостеприимстве многочисленной родни, прежде чем направиться в столицу Республики Хакасия — город Абакан.

В Абакане меня встретил внук моего дяди, который внешне от наших якутских парней ничем не отличается. Встреча и знакомство с его семьей оставили самые теплые, благодарные воспоминания. Сам он является авиаинженером, работает по линии ООН, часто выезжает в командировки в разные части света, в основном, в страны Африки.

Неизгладимые впечатления остались от самого города Абакана – небольшого, но очень уютного, очень даже современного города. Очень зеленый город. Чистота, опрятность, множество современных домов, новостроек приятно удивили.

Сам город расположен на устье реки Абакан, и данный гидроним нам, тюркоязычным народам, вполне понятен: – аба и – кан. Первая половина – аба по нашему означает “аҕа” или “отец” (не забывайте и то, как мы называем старшего брата отца – абаҕа). Это слово может означать и медведя, точно так же, как и у нас табуируется прямое имя хозяина тайги под разными образами: “тыатааҕы” (таежный или горный), “кырдьаҕас” (старик) и т.д. Вторая часть – кан(г) в Азии часто ассоциируется с водой (вспомните Кыыс Хаҥа (Дева-Озеро) в Усть-Алданском улусе).

Климат резко-континентальный – с жарким летом и холодной зимой. Местные отмечают, что строительство Саяно-Шушенской и Красноярской ГЭС существенно изменило климат – он стал более мягким.

В тот же день мы посетили Национальный краеведческий музей имени Л.Р.Кызласова. Тут необходимо отметить очень важную деталь: в Хакасии к музеям, а также к историческим, особо охраняемым священным местам присутствует очень внимательное, более того, особое отношение. Это заметно во всем, и понятно всем, ведь Хакасия является одним из центров древней истории не только хакасского народа и России, но и человечества. Это колыбель и место сосредоточения величайших цивилизаций древности и средневековья, влияние и воздействие которых ощущалось на всей обширной территории Евразии. Все земли Хакасии представляют собой сплошной археологический ландшафт – более 40 тысяч археологических памятников, состоящих из курганов, каменных памятников, менгиров, петроглифов, древних крепостей. Все кругом дышит чем-то сакральным, сокровенным, постоянно чувствуешь витающий дух тех незапамятных времен.

Кажется, что где-то под землей кипит и бушует тот самый «плавильный котёл» истории, что не сумело пережить множество народов, армий, царей и вождей. И тогда понимаешь силу духа, волю к победе, мудрость хакасского народа, сумевшего удержать, сохранить священные земли своих предков.

Под сводами краеведческого музея с площадью в 30 тыс. кв. метров собрано уникальная коллекция экспонатов: каменные памятники времен неолита (III тысячелетие до н.э.), каменные плиты с петроглифами, артефакты из костей животных, камня, бронзы… И здесь с первых шагов понимаешь близость наших народов – хакасов и саха.

Экспонатов старинного быта полно. Похоже всё – начиная от домашней утвари, вещей, инструментов, заканчивая традиционной одеждой. Входная дверь у них, как и у нас, с восточной стороны, и такое же толкование о том, что только с востока веет благодать, как земная, так и небесная. Как у всех кочевых народов, у хакасов были быстровозводимые жилища, а рубленые дома бывают шести-, восьми- и даже двенадцатистенными. Все зависело от достатка и статуса хозяина дома. Говорят, что начиная с 19 века у них преобладает строительство деревянных, то есть, стационарных домов.

Женская одежда, украшения тоже очень похожи на наши. Украшения, как и у нас, одновременно являются оберегами, так сказать, на все случаи жизни. И названия похожи, например, серьги-ытарҕа по- хакасски будет “ызырга”. Понятно, что как все женщины мира, современные хакасские красавицы очень “дружны” с украшениями, и похоже, что женщин без золотых украшений попросту нет. Мне подарили хакасское нагрудное украшение — оберег под названием “пого”, что мне показалось похожим на наши “бөҕөх” (защита). Ну и я не осталась в долгу – подарила сетрам наших нагрудных украшений (илин кэбиһэр).

Коренной народ Восточной Сибири хакасы называют себя “тадарлар”, считаются потомками енисейских кыргызов. Их насчитывают 75 000 человек. Внешне, можно сказать, мы похожи, но не совсем. Дело в предках. В числе их давних пращуров были динлины, которых считают светлоликими европеоидами с голубыми или зелеными глазами, со светлыми волосами. Если не ошибаюсь, те тоже были пришлым народом, которые смешались с местными людьми. Хакастар – по-нашему “кугастар”, то есть, рыжеволосые (хягасы – по китайским летописям). И среди моих родственников есть светловолосые, но не все, некоторые, видимо, под влиянием своих корейско-якутских кровей, более похожи на нас.  

Про хакасский язык надо сказать особо. Когда наши ученые составляли 15-томный толковый словарь якутского языка, то у них “Словарь хакасского языка” был основной рабочей книгой – знаю, что они её постоянно держали за столом.

Вслушиваясь в разговоры родственников обнаруживаю, что понимаю не только отдельные слова, но и всю логику разговора. Думаю, поживи я среди них с полгода, то хакасским языком овладела бы вполне сносно. Главное, разобраться к различиям произношения: сир (по-якутски – земля) – чир (хак.), салама (ритуальные подвязки) – чалама, сыл (год) – чыл, от (трава) – от, күн (солнце, день) – күн, бас (голова) – пас, от ыйа (июль) – от айы, атырдьах ыйа (август) – орҕах айы, сирэй (лицо) – сырай, сэргэх (чуткий) – сиргек, суох (нет) – чох, туһата суох (бесполезный) – туза чох, өҥө суох (бесцветный) – өҥ чох, кубарыйар (обесцвечивается, бледнеет) – хубарарҕа, чаҕылхай харахтар (ясные глаза) – чылтырах харахтар, баай (богатый) – пай, баай киһи (богач) – пай кызи, ыарыы (болезнь) – аҕырии, тиис ыарыыта (зубная боль) – тис аҕырии, быһах (нож) – пычах, ийэм (моя мать) – ичем, тур (встать) – тур, мин (я) – мин, эн (ты) – син, олор (садись) – одыр, миин (үөрэ), (суп, тюря) – угре, эт (мясо) – ит, уу (вода) – суг, тустуу (борьба) – күрэс и т.д.

Объехали множество родни, и везде, как говорится, честь и почет, знатное угощение. Традиционная пища мало чем отличается от нашей. Суп из говядины или баранины (чарбэ угрэ). В качестве мучного загустителя (сэлиэй) применяют ячневую крупу. Очень вкусно и сытно. Кстати, хакасы исстари выращивали ячмень и имеют вековой опыт приготовления пищи из этого полезного злака. Крупу чуточку поджаривали на быстром огне и пропускали через жернова. Из потрохов домашних животных, как и мы, варят вкуснейший суп, а приготовление кровяной колбасы ничем не отличается от нашей. Молочные блюда похожи. Айран (разновидность нашего ымдана) у хакасов никогда не переводится, имеется на столе даже у городских жителей. В былые времена из него перегоняли “арааҕа” (арыгы), и как утверждают, соответствующий “аппарат” был в каждой семье. Любят оладьи со сметаной или со сливками. Саламат они называют “потхэ”, приготовление которого идентично с нашим.

Хакасия – это буйство красок, изумрудные просторы степей, холмы и курганы, горы, а дальше глубокая тайга. Кажется, что именно эти края воспеваются в нашем эпосе олонхо:

“Үс түһүү төгүл дойду                              

Үрүт көбүөтүгэр                                         

Үрдүк мындаатыгар                                  

Үктэллэнэн үөскээбит,                                

Туйгун туруу дьаҕыл дойду                  

Ньургуннаах сулар ньууругар               

Дугуйдаан торолуйбут,                                    

Аҕыс иилээх-саҕалаах аан ийэ дойдутун    

Алтан туона хонуутугар…”

“На верхних отрогах

Трёхярусного мира

Взращенный стоячим,

На слоеных просторах

 Разнопестрого мира

Досыта вскормленный,

Восьмигранного мира

На золотых полях…”

Или…

“Уолан угуттуур уулаах,

Охтон үүнэр мастаах,             

Уһун уйгу кэһиилээх,                          

Сытар хайа сындыыстаах,

Буор хайа модьоҕолоох…”

«С высыхающими и вновь прибывающими водами,

С падающими и вновь вырастающими деревьями,

С неиссякаемо-щедрыми дарами,

С основанием из пологих гор,

С грядами из земляных сопок…»

                                                                        

Когда читаешь эти слова, то в глазах наяву обрисовывается пейзаж Минусинской котловины! Ни дать ни взять «слоеные просторы наилучшего мира, золотом окаймленные долины» (ньургуннаах сулар ньуурдардаах, алтан туона хонуулардаах), «с основанием из пологих гор, с грядами из земляных сопок…» (сытар хайа сындыыстаах, буор хайа модьоҕолоохх).

По всей ширине степи – курганы! Седая древность. Удивительный край! Край сакральный. Завораживающее дыхание истории. Буквально, негде ступить – курганы надо обходить. Преклонение перед менгирами (мэҥэ таастар) имеет вековые традиции. И мы, конечно же, не преминули приобщиться к этому действу — поклонились перед Улуг Хуртуях Таас. Каждому саха надо побывать там, чтобы почувствовать, как его пронизывает вера в то, что эта Каменная женщина несет всем нам великую тайну предков из глубины веков и именно потому Она – Улуу!

Ах Тас олицетворяет мужскую силу, куда людской поток не иссякает. Много тех, кто приезжает сюда лечиться от всякой хвори – сердечно-сосудистой, заболеваний суставов, крови… Белое каменное изваяние обходишь троекратно, угощаешь сиё священное место оладушками, брызгами молочной пищи и только на короткое время стоишь, обнимая камень. Долго нельзя – ученые зафиксировали, что из-под основания изваяния исходят мощные энергетические струи, в  том числе радиоактивное излучение.    

Побывали на священном месте рода Майнагашевых, где стоит Иней Таас (Каменная бабушка).

Обрядовые ритуалы очень схожи с якутскими. Преклонение перед духами местности, обряд кормления земли, огня, завязывание саламы-чаламы имеют много общего. И, конечно же, священная коновязь – сэргэ, что на хакасском языке называется сарчин. Сарчин имеет трёхмерное понятие – олицетворяет Верхний, Средний и Нижний миры, и его установка производится шаманом по строгому ритуалу.

Шаманизм – традиционное верование хакасов. Говорят, что и сегодня есть очень сильные шаманы. Хотя тадарлары и приняли христианство, но крепко держатся за свои традиции, как я уверена, основанные на тенгрианстве – исконной религии большинства тюркских народов. На такой сокровенной земле, на таких пластах исторического наследия иначе быть не может.

Несмотря на малочисленность, хакасы владеют своим языком вполне на достойном уровне. Тут надо учесть в каких исторических условиях проходил их путь. Сегодня хакасы составляют 12 процентов населения республики и, конечно же, присутствуют определенные трудности в сохранении и развитии родного языка. Все больше молодых людей знают его или плохо, или совсем не знают. Тут ничего удивительного нет, соответствующее явление сопутствует и наше общество, которому, несказанно повезло оказаться, так сказать, в историческом отшибе, в своеобразной изоляции в силу географического положения Якутии.

Даже удивительно, что хакасы, пройдя такой путь, такие пертурбации, всегда находясь на буйном перекрестке исторических событий, до сих пор помнят свой язык, развивают национальную литературу и прессу.

Да потому что, по сути, являются продолжением и виртуальным передовым отрядом своих древних царей, почивающих в тех самых могильных курганах. Потому не имеют права ничего забывать.

И это должны помнить молодые!

Отрадно было заметить, что глава семьи наших дальних родственников строго соблюдает и требует, чтобы в его доме все разговаривали только на родном языке, особенно внуки, приехавшие гостить из города.

Хакасы – гордый народ. Настоящие степные орлы. Не увидела ни одного человека, жалующегося на властей, на законы, на судьбу-злодейку. Здесь каждый осознает, что духовные скрепы народа, вековые традиции коренятся на селе. И сельский уклад жизни держат на достойном уровне. У каждой семьи большое хозяйство – коровы, лошади, овцы, свиньи, домашняя птица – куры, гуси, утки… У всех огороды, огромные картофельные поля, капуста, свекла, морковь, огурцы и прочие овощи. И люди надеются только на себя – здесь государство ни за какое частное поголовье и надои денег не платит.

Каждый живет своим трудом, но каждый рассчитывает и получает помощь у своих родственников.  Родовые, фамильные связи очень сильны. Законы взаимопомощи непреклонны. Здесь все носят родовые фамилии: Сагатаевы, Кызласовы, Майнагашевы… В этом большая сила, в этом секрет сплоченности.  

Родственники очень дружны, и слово главы рода является для всех законом. Работают сообща, общими силами держат хозяйства, помогают друг другу. Настает пора, и стягиваются в какую-нибудь богом забытую Хойзу родственники из Красноярска, Абакана. Сено косить, картошку окучивать, помочь в хозяйстве. Плоды труда достаются всем, никого не обделяют, как с урожая, так и свежаниной с забоя. Молочные продукты, свежие сливки, сметана… Где бы я ни была, стол накрывали отменный, все натуральное, всё из своего хозяйства.

Родственные связи – это не только материальная поддержка, но это, прежде всего, единая духовная, моральная атмосфера, когда каждый старается поддержать, что называется, и словом и делом. Согласитесь, неплохо находиться под негласной опекой целого рода.

Они все патриоты своей родины. Каждый хакас – степняк, его душа, словно степной ветер рвется на волю.

Мои знакомые, которые учились в сибирских вузах, говорили, что хакасы очень способные люди. И это я наблюдаю во внуках моего дяди, которые окончили школу с медалями, а сегодня являются военными инженерами. Весь род гордится ими!

Хакасы держатся скромно, но очень достойно. Спокойные и серьезные. Мужчины немногословны, но тверды, женщины очень приветливы и гостеприимны. И красивы, как мне говорили, хакасские девушки среди сибирских азиатов являлись общепризнанными красавицами. Да и мужчины им под стать, впрочем, как и все представители смешанной, как еще говорят, промежуточной расы, имеют привлекательную внешность.  

Таковы мои впечатления о родственном народе. 

А что говорят ученые? Наш аксакал науки, доктор исторических наук А. Гоголев констатирует большую этнокультурную близость якутов с хакасами, что подтверждается языковыми и археологическими параллелями. Анализируя общие этнонимы (соккы – саха, тумат – тумат, бай – байаҕантай, ханат – хаҥалас, аргын – аргын), он предполагает, что когда-то кыргызы (сакоо-кыпчак), хакасы и саха составляли одну древнюю общность – сака. При этом между якутами и хакасами этногенетические связи Гоголев определяет по двум эпохам — древнетюркской и средневековой. Так, с древнетюркской эпохой якутов связывает с хакасами, по его утверждению, сагайская и бельтирская этногруппы (сеоки), входившие, видимо, в состав кыргызов (кыргызско-древнеуйгурские связи). Второй средневековой слой, общий для якутов, определяется кыпчакским. К нему относятся качинцы и, в частности, роды соккы, с названием которых связан этноним саха, самоназвание якутов.

Такие дела… Как ни крути, мы с хакасами связаны что ни на есть самыми близкими кровными узами, о чем говорят и генетики. Поэтому, как мне кажется, необходимо впредь развивать родственные, культурные, деловые связи на государственном уровне. Кстати, когда я была в Абакане, в музее имени Л.Р. Кызласова проходила выставка нашей молодой художницы Анны Осиповой. Здесь, в Якутии, были и есть поклонники таланта Анатолия Ултургашева, одного из знаковых личностей якутского балета, светлая память о котором останется в сердцах саха. А это означает, что родственные связи наших предков живы! И пусть наши связи крепнут и развиваются, пусть выходят на новый уровень! Уруй-Айхал!

Валерия ТЕМЕНХОН, член Союза журналистов России