Выстрел в животного – выстрел в себя, свой народ, свой род

Охота на Севере была ранее одним из видов хозяйственных занятий, промыслом пушных зверей, инициированным колониальной политикой царской империи. Сегодня назрела необходимость ее коренной трансформации.

Вырвавшееся из тисков колониальной традиции отношение к природным ресурсам, когда северяне должны были платить ясачную подать мягкой рухлядью, часто страдая от недоедания, стало со временем традицией, перейдя в современную форму охоты, трансформировалась в способ разрешения внутренних конфликтов и противоречий северян. Научно это, видимо, звучало бы примерно так: охота в ее нынешнем виде – это форма сублимации (разрешения) северянами внутренних конфликтов, неврозов и комплексов. Важно то, что они сформировались в период интенсивного перехода от сельского к городскому укладу жизни, на фоне низкого качества и невысокого уровня жизни на селе и в городе.

В том виде, в каком охота пропагандируется сегодня массовой культурой, она является не столько одним из этнокультурных занятий, а главным образом, варварским способом бытия, не наполненным духовным и культурным содержанием. То есть охота как форма занятий якутян не может вырваться из плена ложных и устаревших идеологических ориентиров, формировавшихся не один век.

В нынешней ее форме она, к большому сожалению, пропагандирует с детского возраста (!!) жажду крови, насилия над животными и в целом – варварское отношение к природе. На этом фоне апеллирование к экологичности сознания якутян, борьба за экологию выглядят двойным стандартом, потаканием человеческим слабостям.

Фото: rrhunting.com.

На наш взгляд, этнокультурная модернизация должна в ближайшие годы преодолеть подобные пережитки сознания и устаревшие ментальные установки.

Считаем, что культивируемые формы охоты в нынешнем виде, это:

– способ психологической сублимации пресса современного урбанистического ритма и стиля жизни, когда городской житель, выросший на природе малой родины, разрешает отсутствие связи с ней извращенными способами «возврата» к своим природным корням, к тому традиционному лону, заветы которого он на самом деле утратил, надеемся, не до конца, и их можно реанимировать, сформировав новую традицию охоты и рыбалки.

– Охота – это компенсация социокультурной дезадаптации к городской или просто современной жизни, сельской необустроенности, низкого уровня и качества жизни в глазах «добытчика», который по каким-то причинам не смог влиться в ценностный ряд и ритм современного урбанизированного общества. Здесь проблема коренится в социально-экономической сфере, низком качестве жизни якутской семьи и попытке «реализоваться» на охоте. Пока мы не сможем преодолеть низкий уровень социально-экономического развития в республике, эта форма сохранится. Яркой иллюстрацией одного из этих аспектов можно в какой-то мере считать спектакль режиссера Сергея Потапова в Саха театре «Утиная охота».

– Даже хорошо преуспев в материальной и социальной сфере, северянин стремится на весеннюю или осеннюю охоту из душных городских офисов и квартир, что является компенсацией потери, скажем так, биоэнергии, а она единственно там – в тайге с речкой и алаасе с озером. Не секрет, что лучший отдых, лучшая рекреационная зона – это естественная природная среда, где автоматически присутствуют всевозможные естественные биоэнергетические источники – открытое пространство, чистый воздух, натуральные запахи, вода, лес, животные и пение птиц. Но созерцание этого мы пока не считаем полноценным отдыхом, отвлекаясь на процесс «убийства самих себя» (поясним это ниже).

– И ироничное «метафизическое»: Охота – это возвращение мужской энергии «янь», растраченной мужчиной в городе или поселке с переизбытком энергии «иньской».

Фото: hunting.ru.

Последствия

Многие после пандемии стали осознавать, что животные и человек неразрывно связаны, и связи эти – жесткая обратная зависимость человека от состояния фауны и флоры, зафиксированная изначально в народном фольклоре, легендах и повседневных традициях любой народной культуры. Там заложены истоки современного научно обоснованного экологического, гигиенического и духовного мировоззрения. И стоит лишь пристально начать изучать народный фольклор, легенды и традиции, как многие скрытые закономерности всплывают в новом свете, становясь на поверку осязаемыми научными закономерностями.

Параллельно в этой публицистической статье мы попытаемся приспособить к требованиям современности традиционное мифологическое по структуре мировоззрение северян. А оно, по сути, регулировало всю историю человечества, став на Севере и в Арктике реликтом, буквально в последние сто лет, что не есть срок для человеческой истории в 40 000 лет!

Легенды, а вы вспоминайте случаи из вашей жизни, из жизни родных и близких, как порой бывает негативна охота без соблюдения писаных и неписаных правил.

Если убьешь животное, особенно из тотемного ряда, стопроцентно жди беды, по крайней мере, болезни или недуга. Сегодня на устах рассказы о «летучей мыши», съеденной нулевым пациентом с COVID-19. Безудержное уничтожение природных ресурсов Китаем, обратными связями ударило по «слабому месту», развязав мировую пандемию. Даже если считать это сказкой и трактовать в контексте теории заговоров и искусственном происхождении вируса COVID-19, в болезни много рациональной и вполне научной информации о возможных угрозах вирусов, источником которых всегда являются животные.

Для якутян даже наши священные домашние животные – якутские лошади, сегодня могут стать активным источником вирусных заболеваний – ринопневмонии, опасной для человека (см. наш подкаст: https://www.youtube.com/watch?v=oZpRohIht9s и https://www.youtube.com/watch?v=A8fg-vAZ3hM).

Страшные эпидемии микробных заболеваний в памяти поколений северян – это сибирская язва и черная оспа, активными переносчиками которых также является не человек, а животное! К месту напомнить жуткую историю исчезновения целого якутского города Зашиверска 137 лет назад, причиной чему являлась наряду с исчезновением пушных зверей (красная лисица была на гербе этого города), эпидемия черной оспы, приходившая в город дважды, в 1773-1776 и 1883 годах. А приходила она на «мягких лапах» пушных зверей, той самой красной лисицы.

Это и легенда, и, возможно, правда. Природа не терпит насилия и возвращает сполна человеку за его необузданные инстинкты наживы и азарта, перебившего всех пушных зверей и подорвавших их популяцию, а значит экологическое равновесие. Как бы не нарушить экологическое равновесие и не вызвать более страшные недуги!

Фото: ok.ru/narybalkus/topic

Не секрет, что бездумное убийство живого существа опустошает человека. Рано или поздно он приходит к пониманию последствий нарушения запретов, известных предкам. Нарушение запретов на убийство тотемных животных, а почти у всех северных народов ими были медведь, волк, олень, лось, жестко каралось на «кармическом уровне» рода, поэтому при необходимости охоты, она не обходилась без участия жрецов и специальных ритуалов самозащиты, отголоски которых, по всей видимости, мы и наблюдаем на скалах в Якутии и некоторых неписаных правилах предков. Например, образ волка в этнокультурной традиции якутов является мифологемой, совмещающей две функции – шамана и жреца (см.: Егорова Л.И. «Семантика мифологемы волка в традиционной культуре якутов»).

В мифологической традиции, за убийство этих животных соответствующее божество якутского пантеона начинает обратный отсчет отпущенных человеку лет или его роду, забирая души, наказывая внезапной трагической смертью или трудно излечимой болезнью самого охотника или его потомков – детей и даже внуков.

На современном языке интерпретировать это достаточно сложно, но попытаться можно, например, посредством терминов – психологической и душевной травмы, полученной добытчиком животного. Она постепенно укореняется в его сознании, а затем, внедряясь глубоко на подсознательном уровне, реализуется посредством изменения состояния здоровья, психического самочувствия, детерминирующих последующее отражение и на его действиях, и комплексном здоровье близких родственников и потомков.

С экологической точки зрения, убийство волка и медведя – санитаров леса и хранителей определенной территории – в последующем вызывает распространение инфекционных и вирусных заболеваний, которые должны были быть утилизированы этими зверями-санитарами, поедающими больных и падших животных. Уничтожение хозяина местности, приводит к массовому нашествию других медведей и стай волков, так, что наши опытные предки никогда не убивали хозяина той или иной территории, даже подкармливая медведя весной, сохраняя тем самым свой скот, оленей и лошадей в безопасности.

Выстрел в животного – это выстрел в себя, а если обобщить – в свой род, свой народ, свою нацию, которые, преодолели длиннейший Путь выживания в экстремальных условиях Якутии, и могут быстро исчезнуть, так как оторвались от этических принципов транслируемых мифом. Другие научные и рациональные традиции, к сожалению, не дееспособны в плане воздействия на сознание северян, будучи не облеченные в язык мифа с картинками-представлениями и метафорами.

Кстати, поэтому воззвания ученых-экологов остаются до сих пор малоэффективны для мировой общественности и властных структур. Их абстрактный язык понятий оторван от праксиолитета. А чтобы стать мировоззренческим концептом, практическим приложением современной информационной цивилизации, они должны быть обернуты в язык символов, метафор и аллегорий. Но уникальность наших северных культур в том, что они удачно сочетают мировоззренческий дуализм мировоззрения и поэтому в связке могут стать эффективны.

Согласно мифологическому представлению якутов, флора – это Дыхание Природы, а фауна – чувствилище Матери-Природы. Известно, что у человека 5-6 органов чувств, а у медведя чувствительность превосходит человеческое только по обонянию в 100 раз, позволяя учуять запах на расстоянии 33 км! Убивая животного, мы наносим чувствительные раны Матери-Природе, а значит автоматически «убиваем себя», укорачивая жизнь своему роду и своих наследников.

Предлагаем, провести беглый социологический анализ на уровне сельских муниципальных поселений Якутии о последствиях, которые в указанной выше традиции зафиксированы предками. Это состояние здоровья, продолжительность жизни, драматичность и трагичность жизни семей, родственников, так или иначе связанных с охотой и промысловыми занятиями, охотой на тотемных животных – волка, медведя, оленя и лося. Не сомневаемся, что будет не просто корреляция, а реальная драматическая статистика.

Давайте приостановим гнусную «традицию самоубийства», преобразовав её в гармоничное отношение с Природой. Информационная «инфраструктура» для этого у охотничьего сообщества уже сформирована. Это журналы, обширный теле и видео контент с популярными платформами об охоте и рыбалке в интернете и на телевидении, социальные сообщества и клубы, профессиональные мероприятия и праздники.

Сегодня Охота, по нашему мнению, выглядит простым достраиванием северной инфантильности, бегством от реальности, прикрываемых маскулинными ценностями. Это перевертывание выражения «Человек – дитя природы». По большому счету, сегодня на примере охоты мы наблюдаем своего рода первичную реакцию культуры на переломе эпох – от традиционализма к универсальности. Не во всех случаях, но нередко, мы можем наблюдать в охоте «бегство мужа» от семейных и социальных проблем в тайгу, вместо адаптации к новой социальной реальности, легшей полностью на плечи женщине, которая «пашет за двоих», поднимая детей.

В связи с вышесказанным, нашей северной охоте необходимо придать новый идеологический и моральный строй, и за одно-два поколения поменять ментальность северян, свести до минимума угрозы личной жизни охотника, а последние часто весьма пассионарные, сибаритствующие персоны, ярко проявившие себя в политической, предпринимательской или иной профессиональной сфере, его близких родственников и его будущих поколений. В целом, мы должны задуматься здесь о духовном здоровье нашего северного сообщества.

***

Сегодня существуют неблагоприятные факторы воздействия на окружающую среду, когда «Технос» современной культуры отрицает «Природу», превращая ее не в продукт, а в материал. Эти факторы следующие:

1) индустриальное воздействие глобального характера, на которое мы непосредственно повлиять не можем.

2) индустриальное воздействие локального характера от наших недропользователей, которое в поле видения наших собственных региональных хозяйственных занятий;

3) хозяйственное воздействие от использования природных (в принципе возобновимых) ресурсов – лесное хозяйство, охота и рыбалка.

Вырубка лесов с помощью современных технологий вызвала прецеденты с возникшей необходимостью спасения бассейна реки Амги, как в 80-е, так и в последние несколько лет. Обмеление бассейнов рек, интенсивная деградация мерзлотных ландшафтов заречных районов, не говоря уже собственно о подрыве популяций животных и птиц – вот результат подхода и строящихся планов псевдоиндустриализации.

Пока мы не можем научно обосновать, но гипотетически, интенсивная вырубка последних двух десятилетий в Забайкальском крае вызвала почти катастрофическое обмеление русла реки Лены, наблюдаемое в 2019 году, и это может повторяться. Что происходит с природой Забайкальского края, Иркутской области и верховьев реки Лены, нам доподлинно неизвестно. Но вырубки и отправка сырого российского леса Сибири в Китай, ставший мировым экспортером лесной продукции, продолжается. Можно найти много информации по этой теме на электронных ресурсах и в СМИ.

Что предпринять, Или Кодекс современного северного охотника

Тайны предков, их прозорливое видение проблем сегодня должны быть осмыслены и обобщены. Мы не должны рубить сук, на котором сидят наши потомки. Традиционное знание предков надо реализовать, используя их опыт в новых формах современной глобальной культуры. Выживание мировой культуры реально зависит теперь от каждой локальной немногочисленной нации.

Нам необходим «Кодекс современного северного охотника». Его принципы должны содержать следующие моменты:

– охота – это способ общения с природой, а не ее убийство и убийство ее безвинных созданий – птиц и зверей – чувствилища нашей Матери-Природы;

– охота – это способ приобщения к реальным традициям бережного отношения к ее ресурсам и понимания жесткой взаимозависимости между охотой и духовным, физическим, психическим здоровьем подрастающих поколений;

– трансляция новых знаний и установок общения с природой подрастающему поколению;

– расширение списка и изменение критериев занесения видов животных и птиц в Красную книгу Якутии.

Возникает потребность в сохранении экологического баланса, выраженного в природной саморегуляции, а это полный запрет охоты на:

– крупных хищных и копытных животных – волков, медведей, лосей, оленей (здесь примечательна, например, международная инициатива Якутии в рамках работы «Северного Форума» по охране бурого медведя, северных диких оленей и т.д.);

– пушных зверей с целью коммерческой реализации;

– краснокнижных животных (список можно продолжить).

Этические принципы охотничьей этики можно заимствовать из неписаных правил охотничьей традиции культуры российских народов, дополнив их своими собственными, выработанными нашими северными предками:

– Не навреди, словом и делом окружающей среде.

– Жестокость к животным – недопустима.

– Пьянство на охоте недопустимо (более 90 процентов несчастных случаев на охоте связано с употреблением алкоголя).

– Не стреляй в живых существ ради развлечения и забавы.

– Охотник в лесу как дома, а дома не мусорят, не оставляют стекло, пластик, консервные банки, бумагу.

– В крупную дичь ни при каких обстоятельствах нельзя стрелять вдогонку.

– Недопустимо стрелять зайца в лежке, птицу – не в полете.

– Обязательно следует добить подранка.

– Для настоящего охотника неприемлемы электронные манки, ночные прицелы, охота с автомашин, снегохода, ночной подсветкой и другой беспредел.

– Повышай навыки и знания охотника и точность стрельбы.

– Нельзя фотографироваться верхом на трофее или делать что-то подобное.

– Категорически нельзя распространять по социальным сетям моменты убийства животных и птиц на охоте, фотографии негуманного и неэтичного характера с охоты, оскорбляющие чувства других людей и детей.

– Охотник должен уметь моментально принять меры к тушению возникшего пожара;

– Богатую добычу следует раздать бесплатно родственникам и нуждающимся и другое, что можем еще позаимствовать у наших предков…

Значительный конструктивный потенциал у нашего республиканского праздника «День охотника». Нужно развивать его формы, которые уже активно культивируются, например, известные многим соревнования охотников, полевая кухня и т.д. Необходимо пропагандировать новые формы проведения досуга в гармоничном общении с природой.

Сегодня на фоне коммерциализации общества безудержного потребления, подхваченное массовой культурой разжигание непомерного интереса к охоте на деле оборачивается культивированием чрезмерного азарта, болезненной одержимости, а значит, принципиального убийства самих себя и своих будущих поколений. По меньшей мере, это тот же феномен массовой культуры, маркетинговый продукт, направленный на истощение кошельков потребителей товаров.

Существуют зарекомендовавшие себя креативные формы «тихой охоты» без убийств живых существ, например, фотографирование, многие охотники уже увлеклись этим делом, в том числе у нас в республике. Местные Youtube-каналы предлагают свой вариант «тихой охоты» без убийств – созерцание с помощью квадрокоптера крупных копытных Якутии. Как видим, креативный потенциал данной сферы, могущей стать новым брендом республики, открыт для инновационных предложений по проведению туристического, рекреационного бизнеса, без насилия над природой.

***

Не так давно мы видели в СМИ ироничные замечания об организации бывшим премьером Якутии Владимиром Солодовым на Камчатке «Министерства Счастья». А ведь в этом есть зерно истины! В научной социологической мысли зарубежья мы наткнулись на семь основных социальных факторов человеческого Счастья: 1) семейные отношения, 2) финансовая ситуация, 3) работа, 4) общество и друзья, 5) здоровье, 6) личная свобода и 7) личные ценности (часто «вера в Бога»), (см.: Лэйард, Р. Счастье: уроки новой науки. М.: Изд. Института Гайдара, 2012).

Охота способствует реализации четырех факторов счастливой жизни: общению по интересам с друзьями на лоне природы и в какой-то мере решение проблемы дезадаптации в обществе, стирания социальных статусов, которых нет на охоте; сохранению своего здоровья посредством не убийства животных, а их созерцание; свободе через выход в пространство лона Природы и временного освобождения от социальных зависимостей; вере в метафизическое и исполнение традиции «почувствовать себя Хозяином Своей Земли».

Таким образом, гармоничная, не насилующая Природу охота как общение с ней, способна восполнить базовые экзистенциальные потребности человека в счастье на 60 процентов! Нужно только обуздать свои дикие инстинкты, не терять человеческого достоинства. Раньше этому способствовали мифологическое сознание, вера людей в сверхъестественное и традиционная мораль, а сегодня нужна рационализированная форма в виде «Кодекса северного охотника».

Модернизация северной охоты – это улучшение состояния духовного и физического здоровья жителей Севера и Арктики, снижение смертности среди местного населения. Нынешнее состояние охоты – это исторически закрепленная ментальность наемника, целеполагание которого смещено к безудержному черпанию природных ресурсов как единственному способу выживания. Современное состояние охоты – симптом отсутствия этнокультурной модернизации, это застой культурного саморазвития нации.

Вместе с тем, даже самые малые социальные величины, коды и традиции в глобальном обществе становятся значимы, ибо этнокультурный капитал – это уникальный продукт мировой культуры с бесконечной ценностью, как говорят философы. Поэтому у охотников Якутии есть единственный шанс, вписать себя в мировую культуру – выработать новый писаный «Кодекс северного охотника». Ценности и императивы своей локальной этнической культуры должны быть расширены до универсальных смыслов метафизического и рационального характера, обогатив ценностный спектр мировой культуры – экологии, отношения к природе и другому человеку. Север и Арктика максимально чувствительны к внешним изменениям. Так уж случилось в силу природных обстоятельств, детерминирующих соответствующую культуру. Мы должны трансформировать пока еще не утраченные моральные ценности северных народов, вписать в летопись мировой истории важную страницу.

Другими словами, современный якутский охотник должен научиться читать тайгу как Великую Мистическую Книгу и подарить этот способ чтения мировой культуре, не идя на поводу своей социальной и культурной инфантильности, ее нужно постепенно изживать.

Алексей ПУДОВ,

кандидат философских наук,

доцент по антропологии и философии культуры.