Мечта «начальника Арктики»: вернуть оленя к человеку

Писатель, общественный и политический деятель Андрей Кривошапкин писал: «Есть олень – есть жизнь; есть олень – есть эвен».

Старшее поколение помнит прекрасный советский фильм «Начальник Чукотки» с Михаилом Кононовым. Ну а сегодня, когда на Российскую Арктику наступают «машины» – начиная от снегоходов, заканчивая промприборами для промывки золота и морскими платформами для добычи нефти, политика республики вновь обращается к оленеводу – истинному «начальнику Арктики».  

Он весел и по-молодецки энергичен, полон сил и несет в себе настоящий северный дух – потомственный оленевод Сергей Филиппов, глава кочевой родовой общины «Удьуор» из с. Казачье Усть-Янского улуса. Он – заслуженный работник сельского хозяйства РФ, заслуженный работник сельского хозяйства РС(Я), лауреат Государственной премии им. В.М. Кладкина в области оленеводства.

Говорит, что специально приехал в Якутск, чтобы посмотреть на «Игры Дыгына» – давно мечтал. Восхищен ребятами, особенно рад за молодых атлетов.

Повидался с отцом, который проживает в Якутске. Киму Никитичу Филиппову 87 лет, он Почетный гражданин РС(Я). Такая трудовая династия.

Сергей Кимович родился в 1959 году прямо в кочевье и с тех пор не расстается с оленями. Если не считать двухгодичную службу в армии, как сам выражается, «почти дома» – в «Тикси-3», и года учебы в Амгинском СПТУ.

***

Но нет, было дело, было… Решился было уйти от этого нелегкого дела, когда уезжал со своей молодой женой Ольгой на её родину, в с. Хагын Вилюйского района. Но, как оказалось, там недалеко кочуют оленеводы Жиганского района и когда он снова увидел оленей, обнял их за шеи, вдохнул до боли родной запах, понял: нет, не может он без них, уже истосковался… Так и возвратились молодожены в его родные края. К оленям.

– Мой трудовой стаж начинается с 1976 года, но сколько себя помню, всегда помогал родителям пасти оленей. Что ни говори, труд оленевода нелегок. Я работал со многими нашими легендарными оленеводами, стариками-орденоносцами. Они говорили: оленей водить, что на пушинки дуть (таба – үрэр түү буоллаҕа) – сегодня есть, завтра потерялись. Раньше с оленей глаз не спускали, летом два раза в день перегоняли. Утром со стойбища, вечером к стойбищу.  Солнце круглые сутки светит, оленям что день, что ночь все равно – от гнуса бегают круглосуточно. Поэтому надо столько же стеречь, столько же за ними гоняться. Да и экипировка была не та, что сегодня. Старые матерчатые палатки от комаров не спасали. Немало детских слёз я пролил, – вспоминает он.

В Вилюйском районе к осени ночи темные и он ассоциировал это со своими детскими мучениями: вот, у нас  бы летом такие ночи, олени хоть по ночам бы не бегали…

Когда пришла пора, работал сначала в совхозе «Усть-Янский», потом в кооперативе «Таба-Яна». Собственно, 39 лет отработал бригадиром оленеводов. Считай, только два года по молодости лет был простым оленеводом. И вот, после сорока трёх лет работы решил жить отдельным хозяйством. На самом деле, советчиков в кооперативе было много.

– Я в кооперативе был самым опытным оленеводом, работал хорошо и результативно. Всегда в передовиках был, зарабатывал соответственно, премиями не обделяли. В течение десятка лет деловой выход оленят у меня было 80 процентов. Потому желающих скооперироваться со мной было достаточно. Но я решил создать семейную общину с соответствующим названием – «Удьуор» (дословно – потомство). Получили от кооператива 2,5 тысяч оленей. За сорок три года самоотверженного труда в совхозе «Усть-Янский», что впоследствии был преобразован в СХПК «Таба-Яна». Сегодня, за два года, оленей в нашей общине стало четыре тысячи. Выход оленят от маточного поголовья составляет 74-76 %-тов. Это неплохой показатель.

Вот уже шесть лет прошло, как ушла в мир иной Ольга, мать его детей. Теперь старший сын Ким Сергеевич – бригадир оленеводов общины, младший сын Саша ведает техникой и, вообще, «жнец и швец» в хозяйстве. Мастер на все руки. Дочь Эльза тоже с ними кочует. Есть тяжкая профессия в тундре – чумработница.

Сергей Кимович говорит, что у них в роду все занимались и занимаются оленеводством. Сестра и её дети, братья и их дети.

В КРО «Удьуор» состоят Сергей Кимович и его родные. Сегодня они обеспечивают работой 19 человек. Но без жены кочевать трудно. Поэтому Сергей сошелся со своей одноклассницей Анной Болтуновой, которая также с детства ходит в тундру и одна воспитывала детей. Анна Климентьевна является верной его соратницей, другом и компаньоном.

Учредительное собрание общины состоялось в 2018 году, ждали регистрацию до февраля 2019 года. Фактически начали работать с 2020 года.

– За два года работы мы другие хозяйства оленями начали обеспечивать, – удовлетворенно говорит Сергей Кимович.

***

– Сегодня быть оленеводом стало значительно легче. Да и зарплата не по две тысячи, как было совсем недавно. В нашей общине оленеводы получают 45 тысяч рублей. Налоги, конечно, для нас немалые, хорошо бы на это обратить внимание нашим депутатам в Государственной думе, – ведет размеренный разговор Сергей Кимович. – Оленеводов не хватает. Поэтому стараемся опытных оленеводов и способных ребят привлекать к себе и со стороны. Сейчас у нас работает три таких оленевода. Стараемся их поддерживать по самым различным вопросам, решать социальные проблемы. Например, решили, что тем, кто заводит семью будем помогать с покупкой жилья. Одному такому работнику, парню из Момского улуса, дали миллион рублей на покупку дома в с. Казачье. Человек женился, выразил желание работать дальше и купил дом за миллион восемьсот рублей. По условиям договора, 500 тысяч ему прощается после трехлетней работы, а пятьсот тысяч он выплачивает с зарплаты и премиальных по итогам года. В год сто тысяч получается.

– Конечно, поддержка государства очень существенная. Работай только, добивайся результатов. Государственные субсидии зависят от поголовья стада. Исходят из того, что государство покрывает 60 %-тов расходов на содержание одного оленя, а 40 %-тов мы должны решить сами за счет продажи мяса или иной продукции. Так, мы обеспечиваем олениной детский сад в селе Казачье. В год предоставляем 500 килограммов мяса – сами посчитайте, если от одного оленя получается в среднем 45-50 килограммов. Реализация мяса, конечно, является существенной статьей доходов, но по нашему разумению, слишком много отчетности. Ну и, конечно, держимся за своих вековых обычаев. Например, поддерживаем стариков. Ежегодно после забоя дарим старикам старше восьмидесяти лет по стегну оленины. В этом году, будем дарить в честь 100-летия нашей республики. 

Все общины, все сельскохозяйственные предприятия стремятся обеспечивать своей продукцией промышленные предприятия. Для нас это бесценный рынок сбыта. В этом направлении мы второй год обеспечиваем высококачественной олениной ОАО «Янзолото». В этом году поставим 4-6 тонн мяса.

***     

В так называемые «реформенные» 90-е годы упадок в оленеводстве был повсеместным. По словам Сергея Кимовича, человека, который оставался верен к делу даже в те времена, в Усть-Янском улусе поголовье сократилось до 5-7 тысяч. В соседнем Аллаиховском улусе, например, совсем не стало оленей.

Как известно, ломать не строить, но вот процесс возрождения оленеводства является делом не простым. Передача оленей с одного хозяйства в другую, даже приобретение поголовья из других регионов – всё возможно, всё идет в ход. Например, нижнеколымские оленеводы время от времени покупают оленей из соседней Чукотки.

Но не всегда это имеет благоприятные результаты даже при внутриулусных перебросках. Например, у Сергея Кимовича имеется горький опыт продажи 500 оленей КРО «Уяндино». Сергей заранее знал, что подход к делу с наскока ничем хорошим не обернется. Он говорил уяндинцам, чтобы те не спешили, чтобы заранее отправили своих людей изучать повадки, характер оленей, приучили к себе, а главное, чтобы не погнали их одним махом на снегоходах, а перегоняли потихоньку, останавливаясь на пастьбу. Но те не послушались, посчитали, что сами имеют достаточный опыт оленеводства. И погнали.

Худшие ожидания Сергея подтвердились – почти сразу все олени пропали. По всей вероятности, ушли в родную сторонушку, по пути частью присоединились к туматским стадам, частью попали под отстрел… Но факт налицо: ни денег, ни оленей. Сергей Кимович говорит:

– Честно говоря, ума не приложу, как они с нами будут рассчитываться.

Он говорит, что таким образом распылять оленей не стоит. Здесь огромное значение имеет перегон оленей. Если вести их потихоньку, с остановками на выпас, то животные воспринимают это как самое настоящее кочевье, возможно, даже как естественную миграцию. И домашние олени отличаются от диких тем, что признают людей, которые ухаживают за ними, своими хозяевами. Если же перегон происходит не естественным образом, то олени только в первые дни будто бы покорные – пока истощены от гонки. Но как только наберут силу, то все – ничего их не удержит. Да и тогда, когда вроде бы все благополучно, адаптация проходит довольно болезненно. Да и местное стадо их не сразу принимает. Без кровопролитных боев тут не обойтись.

Иенгринцы из Нерюнгринского района взяли 25 оленей. Они хотели сразу взять большую партию оленей, но их отговорили. Тундровые олени могут не приспособиться к таежным условиям.

– Мы уже провели эксперимент – оленей можно вести в автофурах на сколько угодно большие расстояния. Если следить за ними, обеспечивать кормами и водопоем, то они долгую дорогу нормально переносят. Другое дело их адаптация к новому месту. Например, нерюнгринцы в этом году отказались от дополнительной партии. Удостоверились, что тундровые олени к таежным условиям не подходят. Говорят, что наши до сих пор держатся особняком и всегда кучкуются на небольших и редких в нерюнгринской тайге открытых местностях.

Поэтому был разработан проект, по которому в Министерстве по развитию Арктики и делам малочисленных народов Севера выиграли грант на пятьсот тысяч рублей. По договоренности c главой Берелехского наслега Аллаиховского наслега от одноименной общины в КРО «Удьуор» были прикомандированы 5 человек. Они целый год занимались оленями, чтобы стадо их принимало за хозяев, изучали повадки. Да и обмен опытом дело хорошее. Хозяева обеспечивают их питанием, техникой, горючим и прочими потребностями для жизни и работы. А глава КРО «Берелех» платит им положенную зарплату.

И это продолжилось в течение года. Только потом они вместе с приобретенными оленями перекочевали в родной Аллаиховский улус. До своего стойбища, а это километров триста, шли дней десять. Это нормально – как раз в темпе нормальной перекочевки.

– Мы их проводили до земель Туматского наслега, до перехода через р. Чондон. Далее чужих стад нет, потому нет опасности, что олени увяжутся куда-то в сторону. А весной я ездил к ним, посмотрел и удостоверился, что все нормально, – рассказывает Сергей Кимович. – Где-то около сотни важенок отелились…

Перегнали сразу 1300 оленей. Из этого 800 голов по действующему договору, а пятьсот, так сказать, переданы «переходящим активом», то есть, за будущий год. 

Настоящий хозяин всегда должен быть в курсе финансовых показателей, особенно, когда дело касается расходов. Подсчитали и получилось, что на пять человек было потрачено 1 млн. 800 тыс. рублей. Но дело того стоит – это ведь не коммерческий проект. Более того, работа направлена на перспективу всего оленеводства Якутии. То есть, Минсельхозу есть смысл расширить подобное направление грантов.

– Нельзя говорить, что это убыточное дело. К тому же, ребята не сидели сложа руки. Немало пользы они принесли, особенно, на ремонте и строительстве коралей, – говорит хозяин.

***

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Особенно такое основополагающее, как земельное.

– Четвертый год оформляют отвод земли на общину. Обнадеживают, что дело потихоньку решается. Подали на примерно 5 тысяч квадратных километров: по летнему маршруту запросили 2 тыс. 310 км², по зимнему – 2 тысячи 700 км². Но неизвестно, сколько из этого выделят. Эти земли мне знакомы с детства – вдоль и поперек их облазил за столько то лет! Раньше на этих площадях паслись 2-3 стада по 1,5 тысячи голов каждое. Но ведь надо на перспективу работать. Хорошо, что там нет никаких полезных ископаемых, нет ни одного прииска золотодобытчиков. Поэтому надежда есть. Мамонтовая фауна, может быть, где-то и имеется, но я до седых волос ни одного бивня еще не находил.

Земельный вопрос – вопрос жизни и смерти для оленевода. И очень актуальный для всей Якутии. До сегодняшнего дня территория республики рассматривается только как кладезь полезных ископаемых, то есть, как вотчина транснациональных добывающих компаний. В этом смысле Сергей Кимович и остальные оленеводы являются людьми, которые отстаивают наши огромные территории для нас всех – коренных якутян.

Чем больше оленей и лошадиных табунов, тем больше земель осваивается как земли сельскохозяйственного назначения. Право на родные земли – это основа всего!

***

Технический прогресс беспрерывно вносит свои коррективы в вековую размеренность северного жития-бытия. Как считает Сергей Кирович, отношения между оленем и «моторизованным» оленеводом совсем другие, чем было раньше.

– Мы лет двадцать назад передвигались на оленях. Летом верхом на оленях (уучах), зимой на нартах. Соответственно, мы жили с ними буквально в обнимку. А сегодня оленевод общается с оленями издалека – перегоняет их на снегоходах, обходит стада на снегоходах, кочует на снегоходах, а летом по рекам на моторных лодках. Соответственно, маршруты наши изменились, пошли не по извечным оленьим тропам, а сместились поближе к водным путям – рекам. А гоньба на снегоходах кардинально изменили характер оленей. Они буквально отошли от людей, стали пугливыми, нервными… Как только услышат шум двигателя, аж разом приседают, чтобы пуститься куда глаза глядят. По сути, сегодня стало так, что домашние олени почти ничем не отличаются от диких своих собратьев.

– И у меня есть мечта, – говорит Сергей. – Вернуть оленя к человеку. Что делать, приходится исправлять свои ошибки. Лет двадцать приучали, что их хозяевами являются «Бураны», а теперь надо, чтобы они обратно поняли, что кроме «ревущих чертей» есть и люди. Надо сделать так, чтобы наши внуки росли, как мы, в обнимку с оленятами. Вот тогда молодежь пойдет в оленеводы. Только тогда, когда души людей и оленей вновь сойдутся на Земле.

Мечтаю собрать хотя бы небольшое стадо по настоящему домашних оленей, чтобы приучать детей, привлекать молодежь к оленям. Везде справляюсь, есть ли где приученные к людям олени, чтобы потихоньку закупать. Например, в Булунском улусе МУП «Борогонский» располагает такими…

***

– Я, когда приезжаю в Минсельхоз на форумы, всегда радуюсь, что много молодых людей занимаются и хотят заниматься оленеводством. И не только оленеводством, но и разведением крупного рогатого скота, лошадей. Все-таки память предков жива, молодежь начинает обращать внимание на сельское хозяйство. Кому, если не им, поднимать и развивать традиционные занятия наших предков.

Годы летят неприметно и сегодня я являюсь одним из старейших оленеводов. Уже! Как настоящего аксакала везде принимают. Хорошо, конечно, когда уважают и усаживают на почетное место, но самое важное то, чтобы оленеводство не угасло. Сегодня со стороны республики очень хорошая поддержка. Главное, документы грамотно оформлять. Но в таких мудреных делах, откровенно говоря, мы слабоваты. Но мне повезло, что у меня есть мой друг еще с армейских времен Илья Иванов.

Илья Федорович является очень грамотным специалистом сельского хозяйства и я, конечно, как только принял решение организовать родовую общину, вышел к нему. Все учредительные, земельные документы, оформление заявок на гранты проходят через него. Я очень благодарен ему.

Очень признателен своему другу Стручкову Николаю Семеновичу, с которым вместе около сорока лет. С ним мы работали еще в совхозе «Усть-Янский», а сегодня у нас в общине главным зоотехником работает его старший сын Семен Николаевич. Как видите, преемственность поколений продолжается.

Дружеское отношение, желание помочь чувствуется со стороны всех государственных структур. И в Минсельхозе, и в Министерстве Арктики нам очень помогают и делами, и советами.

Есть такой момент. Нам, как представителям малочисленных народов Севера разрешается ловить рыбу на пропитание без всякой квоты. У нас есть хозяйства, которые занимаются рыболовством и к ним предусматриваются квоты на вылов. Это, в основном, по реке Яна. Но человеку всегда хочется чего-то большего и мы не исключение – мы не прочь чуть расширить свою деятельность. Хотели бы, чтобы нам выделяли небольшую квоту на вылов рыбы – небольшой дополнительный доход не помешает. Расходы на содержание техники, на топливо очень существенны. Нам много не надо – вылов от 2 до 5 тонн рыбы в год на озерах по нашему маршруту выпаса оленей. Понимаем, что вопросы квот решаются в федеральном центре, но Якутия сегодня имеет как никогда много депутатов в Государственной думе.

Вот таковы думы и чаяния потомственного оленевода, настоящего патриота Арктики. Мечтает одновременно о немногом и всеобъемлющем: вернуть оленя к человеку. Не только мечтает, но и делает…

Виталий СУР.